Перелёт

Рождение этого истребителя, конечно, не было случайным. Военные действия над Испанией, над Халхин-Голом, над Карельским перешейком чётко показали, что советские, совсем недавно хорошие и даже отличные истребители И-15, И-15бис, И-153 («Чайка») и лучший из поликарповских И-16 окончательно и бесповоротно устарели. Потребовался совершенно новый истребитель, который развивал бы скорость, по крайней мере, на 100 км/час больше, чем самый скоростной наш И-16. Это обеспечило бы явное превосходство в скорости над лучшим истребителем нашего западного соседа Германии Ме-109, а тем более Ме-110. Целая группа конструкторских бюро принялась по-советски быстро проектировать новые истребители. В натуре появились почти одновременно три машины: МИГ-3, ЛАГГ-3 и ЯК-1. По целому ряду причин ведущее место среди них, в конечном счете, занял ЯК-1.

Его разработка началась в 1939 г., и первоначально он имел обозначение И-26. Первый полёт на И-26 был выполнен в январе 1940 г. Результаты заводских испытаний были отличными, и, хотя при дальнейших полётах в апреле 1940 г. произошла катастрофа из-за производственного дефекта, в которой погиб испытатель, было ясно, что самолёт хорош, времени на сомнения не было. Решено было пустить его в серийное производство с середины 1940 г. даже до завершения госиспытаний, которые он успешно выдержал уже в ноябре. В декабре того же года ему было дано название ЯК-1 (по первым буквам фамилии главного автора). Массовый выпуск начался с 1941 г. К середине лета выявившиеся в эксплуатации обычные для начала производства недостатки были в основном устранены, и ЯК-1 стал занимать всё более заметное место среди наших новых фронтовых истребителей.

Моя третья эскадрилья, конечно, занимала в полковой линейке в соответствии с порядковым номером последнее место, что нисколько не мешало ей быть действительно лучшей эскадрильей полка. Мои капитанские «шпалы» в петлицах и «угольники» на рукавах заставляли не только меня с наслаждением взлетать в моё небо, но и «предлагать» всем лётчикам третьей эскадрильи разделить со мной это наслаждение. И эскадрилья почти все дни проводила в полётах (и частями, и целиком). Перерывы вынуждались только двумя причинами: очень плохой погодой и отсутствием бензина. Другие причины уважительными не признавались. Особое внимание уделялось на: слётанность звеньев и всей эскадрильи и стрельбу по движущейся мишени. И, по-видимому, не случайно из трёх командиров эскадрилий только у меня было золотые наградные часы