Политика Москвы в Монголии (с марта 1921 года до похода советских войск в Монголию 7 июля 1921 года)

13 марта 1921 года в Иркутске было образовано Временное народно-революционное правительство, провозгласившее своей целью создание монгольской государственности. Примерно тогда же в Кяхте состоялся съезд Монгольской народной партии. На съезде премьер-министром и министром иностранных дел будущей Монголии был назначен Бодо, пост командующего Монгольской народно-революционной армией получил офицер Сухэ-Батор (он организовал первый марксистский кружок в Урге), его заместителем стал Чойболсан.

В создании Монгольской народной партии большую роль сыграли бурятские коммунисты. В монголо-тибетскую секцию Дальневосточного секретариата Коминтерна (находился в Иркутске) входили буряты: Нацов, Имидоржин, С. Борисов, М. Сахьянова, Ф. Коняев, Г. Даншенов, В. Юдин и Старков (Зарикто). Они после разгрома барона Унгерна проводили в Монголии советскую политическую линию. Однако монголы-революционеры (дворяне, ламы, мелкие скотоводы) в 1921 году все свои силы направляли на национальное освобождение Монголии от Китая, но ни в коем случае не на построение монгольского социализма.

После занятия осенью 1920 года Урги (Улан-Батор) Унгерн убедил Богдо-Гогэна провозгласить себя правителем Монголии. В начале 1921 года Унгерн возглавил монгольскую исполнительную власть в качестве военного диктатора. Он провозгласил независимость Монголии.

Унгерн на этом останавливаться не хотел. Интернационалу большевиков и интернационалу европейских социал-демократов он противопоставил свой «монархический» интернационал. Он был одержим идеей создать монархию от Владивостока до Каспия, в которой главная роль принадлежала бы монголоидам. Ему, как «избраннику» судьбы, необходимо было объединить все монгольские народы, «не забывших еще древних верований и обычаев», в одно государство. Это государство состояло бы из племенных автономий и находилось бы под эгидой Китая, в понимании Унгерна страны с великой культурой. Он полагал, что только такое «могучее в физическом и духовном плане» государство способно преградить дорогу революции и оградить монголоидов от негативного влияния европеоидов на свою культуру и политику. Пропаганда этих идей пользовалась некоторой популярностью у монгольских народов. Но большая часть их правящей верхушки не готова была поступиться своей властью в пользу Унгерна, поэтому относилась к его планам отрицательно.

В Монголии Унгерн первое время был очень популярен как национальный освободитель. Но монголов с течением времени начинала раздражать чрезмерная жестокость барона и его подчиненных, что автоматически вызывало рост популярности монголов-революционеров и стоявшей за ними Советской России.

Советскую сторону занимал вопрос – как создать монгольскую революционную партию и монгольскую армию, которые могли бы бросить вызов Унгерну. Теоретически тогда существовала возможность, правда, она была маловероятной, слишком уж разобщены были антибольшевистские силы, того, что Урга и отряды Унгерна станут центром Белого движения. Унгерну формально подчинились отступившие в Монголию части бывшего Семиреченского и Туркестанского белых фронтов и участники Западно-Сибирского восстания.

Работа Советской России по созданию монгольской революционной армии была безрезультатной. В марте 1921 года в Москве пришли к выводу, что ликвидировать власть Унгерна в Урге возможно только силами Красной Армии.

10 апреля Временное народно-революционное правительство Монголии обратилось к правительству РСФСР с просьбой направить части Красной Армии для освобождения Монголии от власти Унгерна. Но советское правительство не хотело, чтобы Монголия очевидно для всего мира получила независимость из его рук. Это могло привести к некоторым внешнеполитическим последствиям для Советской России, а в Москве придавали этому значение. Красной Армии был дан приказ начать военную операцию при появлении «благоприятного момента».

15 июня правительство РСФСР сообщило пекинскому правительству, что «оно считает своим непоколебимым принципом абсолютное уважение прав Китая» и «категорически заявляет, что оно ведет борьбу с изменником Унгерном на базе признания прав Китая». Советской стороной подчеркивалось, что советские войска «эвакуируются из Монголии, коль скоро их задача будет выполнена». Конечно, это было декларативное заявление, за которым мало что стояло. В ответной ноте китайский МИД не возражал против борьбы Красной Армии с Унгерном. Пекин выдвинул условие, чтобы военная операция не нарушила его «территориальных прав», то есть вернула Монголию в состав Китая.

Особая логика лежала в основе монгольской советской политики. В силу ее в Москве соглашаться на возврат Монголии в состав Китая не хотели. Китай был тогда раздроблен. В стране шла борьба за освобождение от гнета империализма и феодализма. Советская Россия, желая освободить часть Китая от гнета империализма и феодализма, могла согласиться с провозглашением автономии Монголии или ее независимости. Коммунистический интернационализм отражал, как казалось большевикам, интересы трудящихся различных стран. Однако мы не можем не видеть и отстаивания Москвой в Монголии советских национальных интересов. Как верно заметил в 1922 году нарком иностранных дел Г.В. Чичерин, невмешательство во внутренние дела Монголии «противоречит элементарнейшим нашим интересам, ибо Монголия в руках белогвардейцев, японцев или других авантюристов держала бы громаднейшую нашу сибирскую границу под вечной угрозой».

Литература

• Аблова Н.Е. История КВЖД и российская эмиграция в Китае (первая половина XX в.). Минск, 1999.
• Галенович Ю.М. «Белые пятна» и «болевые точки» в истории советско-китайских отношений от октября 1917 г. до октября 1949 г. Том I. М., 1992.
• Далин С.А. Китайские мемуары. 1921 – 1927 гг. М., 1975.
• Кручинин А.С. Белое движение. Исторические портреты. 2 тома. М., 2003 – 2005.
• Кузнецов П. Евразийская мистерия.// Новый мир. 1996. №2.
• Ли Цзюнь. Советская дипломатия в Китае в 20-е годы. По документам архива МИД России.//Новая и новейшая история. 1997. №3.
• Оссендовский Ф. И звери, и люди, и боги. М., 1994.
• Сидоров А.Ю. Внешняя политика Советской России на Дальнем Востоке (1917– 1922 гг.). М., 1997.
• Системная история международных отношений. Том первый. М., 2000.

Автор : Ополев Виталий Григорьевич